С начала года линия фронта в ходе боевых действий на Украине практически не меняется, и все больше военных экспертов называют ситуацию в конфликте «тупиковой». При этом Москва и Киев продолжают требовать друг от друга полной политической капитуляции, отказываясь идти на компромиссы. О том, сколько еще продлится активная военная фаза конфликта, когда Москва и Киев могут начать договариваться всерьез и на каких условиях это возможно, рассказывает аналитик Владимир Фролов.
Нереалистичные позиции
Больше года прошло после срыва стамбульских договоренностей России и Украины о прекращении конфликта, однако новая “формула мира” так и не найдена. Стороны по-прежнему далеки от завершения конфронтации, а публично озвучиваемые ими сегодня принципы больше похожи на требования о безоговорочной капитуляции противоположной стороны.
«Десять пунктов Зеленского» призваны «оформить явку России с повинной» и содержат нереалистичные условия — например, вывод российский войск со всей территории Украины в “международно признанных границах”.
Российские «условия всеобъемлющего, справедливого и устойчивого мира» тоже масштабны и предусматривают разоружение и безоговорочную капитуляции «киевского режима» и даже смену этого режима в пользу «дружественного вассалитета». Кроме того, от Киева и международного сообщества требуют признать «новые территориальные реалии».
Такие позиции слабо соотносятся с положением дел «на земле» и обнажают странный после года интенсивных боевых действий разрыв между завышенными желаниями сторон и их скромными военными возможностями (по крайней мере в неядерном исполнении).
Предложения извне
Внешние «партнеры» тоже не предложили реалистичных формул «справедливого мира». Запад, например, сохраняет с трудом реализуемые цели урегулирования, в частности, возвращение к территориальному статус-кво на 24.02.22.
Председатель КНР Си Цзиньпин, президент Белоруссии Александр Лукашенко и президент Бразилии Лула да Силва так или иначе высказались за остановку боевых действий там, где сейчас проходит линия разграничения. Правда, если Лукашенко предлагал согласится с ключевым российским требованием об отказе Киева от претензий на «новые российские территории», то в плане Пекина об этом ничего не говорилось. Это питает надежды Запада на то, что Китай в конечном итоге призовет Россию вывести войска на границы 24.02.22, чтобы сохранить особые отношения Пекина с Евросоюзом.
Президент Бразилии предложил «оставить России Крым», «чтобы мир обрел спокойствие», а министр обороны Индонезии — тут же отвергнутый Москвой и Киевом «корейский сценарий» с демилитаризованной зоной, вводом миротворцев ООН и референдумами на «спорных территориях». Против «заморозки» конфликта по линии соприкосновения на данный момент выступают и Москва, и Киев вместе с лидерами Запада, включая канцлера Германии Шольца и президента Франции Макрона.
Таким образом, оснований для дипломатического оптимизма пока нет, а на поле боя не решен главный вопрос — в каких границах сохранится «независимая Украина» и в чьей «зоне контроля» — российской или западной — она окажется.
То, что по итогам боевых действий границы Украины будут изменены в пользу России (открытым остается вопрос об их фактическом прохождении на местности), представляется наиболее вероятным.
Примерно к ноябрю этого года стороны, вероятно, потеряют способность вести боевые действия высокой интенсивности. Контрнаступление ВСУ завязло в тактической зоне российской обороны. До наступления осенней распутицы Украина, вероятно, не сможет вернуть себе значительные части территории и приблизиться к довоенным границам. Российская же сторона утратила возможности для стратегических наступательных операций зимой 2023 года.
«Справедливый мир» недостижим без пересмотра всеми сторонами своих максималистских политических целей и приведения их в соответствие с военными реалиями и возможностями. К концу 2023 года участники конфликта столкнутся с необходимостью «непростых решений», и от того, пойдут ли стороны на компромиссы или продолжат добиваться большего военными средствами, будет зависеть траектория конфликта в 2024 году.
«Справедливый мир» для России
Москве придется решать, какую часть территории и населения Украины сохранить под своим контролем (военным или политическим) для обеспечения безопасности России, какую часть можно «отпустить насовсем» и как жить дальше с «оставшейся Украиной».
При этом нейтральной, демилитаризованной и тем более дружественной России «оставшаяся Украина» никогда не будет, и выдвигать такие требования на переговорах, как отмечает депутат Госдумы Константин Затулин, теперь бессмысленно. Это якобы уже признается российском руководством, хотя открытая дискуссия по теме, как показывает реакция на выступление Затулина, по-прежнему табуирована. Оптимистичный сценарий отношений России и «оставшейся Украины» будет напоминать отношения Армении и Азербайджана в последние 30 лет.
Отказавшись от контроля над «оставшейся Украиной», Россия должна получить признание Киевом и Западом своих новых границ по линии на момент остановки боевых действий (с допустимыми корректировками в ходе последующей делимитации и демаркации), снятие санкций и новые договоренности по контролю над вооружениями и военной прозрачности с НАТО.
Эти договоренности могут включать в себя в том числе российские предложения от декабря 2021 года, которые натовцы уже тогда готовы были принять. Такой «новый мир» кодифицировал бы раздел зон контроля между Западом и не-Западом в Евразии.
«Справедливый мир» для Украины
Для Киева «непростое решение» выглядело бы как обмен части международно признанной территории Украины на «свободу» большей части страны, которая сможет окончательно стать частью Запада при новых международных механизмах компенсации и восстановления разрушенного. В целом, это стало бы улучшенным вариантом выхода Финляндии из войны с СССР — с утратой территорий, но без ограничений суверенитета и оборонного потенциала по Парижскому договору 1947 года.
Пока общественно-политические настроения на Украине не благосклонны к такому решению: свыше 80% респондентов выступают за продолжение боевых действий до восстановления границ Украины 1991 года. Впрочем, в украинской элите и части гражданского общества существуют настроения в пользу отказа от части территории (Крым, Донбасс, часть Запорожской и Херсонской областей) ради спасения жизней, скорейшего восстановления экономики страны и свободы интеграции с Западом при его убедительных гарантиях, что Россия признает суверенитет и границы «новой Украины».
С этой точки зрения, победой в конфликте для Украины будет являться «само по себе сохранение государственности ”на определенной части страны”». Примерно к этому склонялся Владимир Зеленский до начала апреля 2022 года, когда согласился на «Стамбульскую формулу» отсрочки решения по статусу Крыма и Донбасса при гарантиях, что Украина отказывается от их силового возвращения.
Вопрос о привлекательности для Киева формулы «land for freedom», вероятно, будет решен на поле боя до конца 2023 года. Тут возможны два варианта: или Украина признает новые границы через какое-то время по примеру ост-политик ФРГ в 1970-е (вероятно, уже при другом украинском руководстве); или Киев сразу признает новые границы в рамках переговорного процесса о послевоенном урегулировании.
«Справедливый мир» для Запада
Наконец, «непростое решение» для Запада будет заключаться в уменьшении территориальных требований по выводу российских войск и принятии новых границ Украины по линии остановки боевых действий.
Минимально допустимый для Запада результат конфликта — сохранение независимой, суверенной и демократической Украины на карте мира в каких-то границах.
Публично об этом не говорится, но это прочитывается в сигналах, в частности, из Польши: если встанет вопрос о полном поражении Украины, Варшава и союзники по НАТО могут отправить свои войска для прямого участия в боевых действиях в рамках одобренной СБ ООН формулы «ответственности по защите» (R2P).
Ситуация, когда Украина утрачивает часть территории по линии контроля на момент остановки боевых действий, становится темой дискуссии в США и в Европе. Например, записка исследовательского центра RAND утверждает, что в границах на декабрь 2022 года Украина остается экономически жизнеспособна, то есть такой территориальный раздел может быть устойчивым.
Политический тупик
Пока что «непростые решения» по формуле «территории в обмен на мир и свободу» выглядят нереалистично из-за отсутствия их внутриполитической поддержки в России и Украине, хотя на Западе, пожалуй, приняли бы подобные договоренности Москвы и Киева.
Дополнительный отягощающий фактор — масштабирование Россией целей СВО до глобального конфликта с США по поводу характера мироустройства и всей системы международных отношений, что исключает достижение урегулирования непосредственно с Украиной по «стамбульскому сценарию». Если мирное урегулирование возможно лишь после отказа США от глобального доминирования и установления «нового справедливого миропорядка», то временные рамки поиска мира уходят за пределы земной жизни большинства сегодняшних участников. Подкрепляемые ядерным шантажом предложения Западу «просто отвалить» вряд ли рассчитаны на содержательный ответ.
Все это создает сложную двухступенчатую динамику. Без понимания «конечного результата» противоборства с Западом, невозможны и договоренности с Киевом, а отдельным аспектом урегулирования должны стать контуры будущей системы безопасности в Европе после завершения боевых действий.
Справедливо и обратное — от того, как, где и чем завершатся боевые действия на Украине, будет зависеть не только формат разрешения конфликта, но и контуры европейского порядка и архитектуры безопасности в Евро-Атлантике. Дмитрий Медведев предлагает закрепить условия такого порядка «Хельсинским Заключительным Актом 2.0», который, как и его предшественник, зафиксирует нерушимость новых государственных границ и сфер контроля в Европе, но пока до этого далеко.
Источник : RTVI
